— цветы» // КАТЕРИНА ЛАЩИКОВА
Есть легенда о том, как однажды знаменитый дагестанский поэт Расул Гамзатов подарил народной художнице Украины Людмиле ЖОГОЛЬ свою фотографию с надписью «Лучшей женщине мира!». Смутившись, наша героиня будто бы сказала, что не сможет никому ее показывать, дескать, чтобы случайно не обидеть других женщин.
Так это или нет, но Людмила Евгеньевна действительно была многие годы дружна с семейством Гамзатовых и охотно вспоминает об этом. Как, впрочем, и о встречах с другими известными личностями. Более того, она и сама живая легенда — украинского изобразительного искусства.
Рукотворные глыбы
Без зданий, оформленных Жоголь, сегодня невозможно представить архитектуру наших городов. За спиной народного художника Украины десятилетия успешной деятельности. Гобелены и ткани нашей собеседницы — составная часть интерьеров Художественного фонда, Дома кино, столичных гостиниц «Киев», «Русь», отеля «Черное море» в Одессе и многих других. Кроме того, ее авторству принадлежат работы в коллекциях художественных музеев большинства стран мира.
И несмотря на возраст (82 года), заболевания, требующие постоянного медицинского контроля, на покой Людмила Евгеньевна не собирается: пишет книги, статьи, рецензии и передает свой опыт молодым, заведуя кафедрой текстиля в Институте декоративно-прикладного искусства и дизайна им. М. Бойчука.
— Какой из своих объектов вы считаете лучшим?
— Уместнее сказать про один из лучших. Вероятно, это гостиница «Киев». В 1972 г. она была самая лучшая в республике! Над ней трудился прекрасный коллектив: Елизаров, Иванов (Виктор Дмитриевич Елизаров, украинский советский архитектор, народный архитектор СССР. Игорь Михайлович Иванов, заслуженный архитектор УССР. — Авт.) Я вложила в нее все свои знания об искусстве. Сделала туда 21 гобелен! В банкетном зале ранее висел один из них — на 30 кв. м.
Каждый гостиничный номер отличался от других, не говоря уже об этажах. Посуду для банкетного зала мы специально подбирали в Коростене, чтобы она сочеталась с гобеленом.
В том году пленум Союза художников СССР проводился в столице Украины, и все жили в «Киеве». Приехавшие были в таком восторге, что вынесли наш объект на конкурс Академии художеств Союза. Я получила премию, диплом, стала стипендиатом, меня направили в Италию. Там пробыла полтора месяца, изучала искусство.
Затем в моей практике была гостиница «Русь», интереснейшая работа, очень много санаториев, Дворцов бракосочетаний.
На сегодняшний день у меня 34 персональные выставки в Греции, Франции, Норвегии т. д. Мои гобелены висят в посольствах Бразилии, Австрии и др. Хватает моих работ и в частных собраниях.
Любопытно, что первая выставка прошла не в Украине, а в Армении, Ереване в 1978 г. Только в 1980 г. я выставлялась в Киеве. На тот момент уже работала руководителем отдела монументального и декоративного искусства Академии архитектуры. 121—125 сотрудников. Представьте, сколько объектов за нами, и не сосчитать. Не только в больших городах.
— Стоит назвать хотя бы несколько других ваших столичных и нестоличных объектов.
— Дело в том, что до окончания аспирантуры я много работала творчески. К моменту защиты диссертации у меня уже был большой альбом работ. Это проекты киевских гостиниц «Лыбедь», «Днепр», «Москва» (нынешняя «Украина»). Вместе с Натальей Борисовной Чмутиной (народный архитектор УССР. — Авт.) делали гостиницу «Тарасова гора» в Каневе.
Кстати, первый опыт преподавательской работы я приобрела в 1970 г., когда меня пригласили в училище прикладного искусства. (ныне Киевский государственный институт декоративно-прикладного искусства и дизайна им. М. Бойчука. — Авт). Там я пробыла пять лет. Но ушла из-за большого объема практической работы, в том числе на закрытых объектах.
— Что за объекты? Как вы на них попадали?
— Их много было. Гостиница ЦК Компартии Украины, квартиры первых лиц и т. д. Как туда попадали? Вызывают в ЦК, дают ключи от квартиры и говорят: у тебя месяц на все работы. Я в панике: не знаю, что они хотят, что любят, на какие финансы рассчитывают. Никто мне на эти вопросы не отвечал. Приходилось все делать на свой страх и риск. Делала, и людям нравилось.
О том, как Ленин не помог молодоженам
Что касается гостиницы ЦК, то я ее оформляла с архитектором Павлом Малиновским, использовала очень хорошие гравюры Алексея Фищенко с видами Карпат.
Пришел на просмотр секретарь ЦК КПУ Андрей Скоба. И говорит, мол, не надо Карпат, давайте изображения Донбасса, заводов и т. д. Я сказала «нет». Сама себе удивляюсь, сейчас, наверное, не смогла бы.
— Это единственный случай, когда пришлось возразить партийному руководству?
— Нет. В 1961 г. оформляла с Натальей Борисовной Дворец бракосочетаний в «Шоколадном домике». Он строился в конце XIX века, архитектура сложная, мы сохранили интерьер, мебель в проходных помещениях, но средний зал сделали в белом цвете, разбавив его зелеными насаждениями.
Приходят Иван Сенин, зампред Совета Министров УССР, и председатель нашего Верховного Совета Михаил Гречуха. И вот последний интересуется, а где Ленин. Мы пытаемся объяснить, но он и слушать ничего не хочет. Сказал — значит, должен быть. И мы с Натальей Борисовной — а она меня лет на 18 была старше и — имя в профессии — разворачиваемся и уходим. Скандал был жуткий, но Ленина мы так и не поставили.
Когда же делали «Тарасову гору», к нам приезжали генсек Никита Хрущев, председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Подгорный и Сенин (но уже без Гречухи). «Вы опять здесь?» — только и спросил зампред Совмина. Но на этот раз обошлось без претензий, всем все понравилось. А общение продолжилось за ухой на берегу Днепра. Вечером приехал Иван Козловский, пел всю ночь.
Тогда же оформляли гостиницу «Москва». Намучился, надо сказать, архитектор Анатолий Добровольский из-за Хрущева. Никита Сергеевич каждый раз, когда ехал со своей дачи, обращал внимание на строение и говорил: это «отрезать», то «достроить».
С детства памятные даты 
— С чего вообще все начиналось, кем были ваши родители?
— Я только дописала книгу, отдаю ее в работу. В ней первая глава называется «Я родилась среди цветов». Именно они, цветы, и есть основной объект моего творчества.
А родилась я в Киеве, на Куреневке. А там сады, сады, сады. В доме, где впервые увидела свет, тоже был большой красивый сад.
Училась в очень красивой школе на Грушевского. Когда окончила четвертый класс, началась Великая Отечественная война. В первый же день папа ушел на фронт. Где-то под столицей его часть разбили, он остался цел и 16 июля (сколько лет прошло, а даты помню) уже снова был в Киеве.
Увидел, что всех эвакуируют, а нас — нет. Посадил на какой-то армейский обоз с провиантом, отвез в Дарницу и буквально запихнул в вагон поезда, идущего в Ташкент.
В городе Бузулуке (тогдашняя Чкаловская обл.) поезд остановился, и мама побежала нам что-то достать. Мне тогда было 11, а сестре 4 года. Как оказалось, там было украинское поселение, и в результате мы остались здесь до апреля 1944 г. Вернулись, когда Киев уже освободили от немцев.
Как сейчас помню, 10 апреля нас высаживают из грузовиков у Ботанического сада. И я дотрагиваюсь до липких почек каштана.
О «пришитых» и потерянном
— Как же вы стали художником?
— Доучилась в школе и поступила в строительный институт — КИСИ. Факультет по изготовлению деталей (блоки, панели и т. п.). Мне было там скучно. Но раз в неделю — урок рисунка и живописи. И преподаватель этого предмета Петров однажды сказал: «Дитя, тебе здесь не место, иди в художественный институт». Я так и поступила.
Причем когда сдавала экзамены, у меня даже не было документов. В КИСИ не отдали, не хотели отпускать. Но помогли добрые люди, просили разрешения ректора сдавать без них. И он пошел навстречу. Я прошла. Сейчас такое вряд ли возможно.
Три года училась в Киевском художественном институте, а потом наш факультет прикладного искусства перевели во Львов. Там и окончила с отличием и рекомендацией в аспирантуру. Поступила в аспирантуру Академии архитектуры, которую возглавлял Владимир Игнатьевич Заболотный (советский архитектор, лауреат Сталинской премии, президент Академии архитектуры. — Авт.). Великолепный мастер! И вообще, с какими людьми свела меня судьба!
Кстати, именно в академии я «пришила» к себе мужа-архитектора.
— Как это «пришила»?
— Он белорус, из бедной гомельской семьи. Всю войну партизанил вместе с отцом и братом. Папа подорвался на мине. Мой будущий муж, три года после окончания института отработав на родине, поехал сдавать экзамены в нашу Академию архитектуры, куда поступала и я. И так получилось, что мне дали архитектурное задание — оформить трехкомнатную квартиру, а я ничего не понимала в чертежах. Так вот он мне «втихую» помог. Товарищи заметили, что у Жоголя протерты на коленях штаны. Они жили вместе в общежитии и уговорили его надеть на занятия другие. Я же по предварительной договоренности с однокурсниками втайне от белоруса заштопала худые места. Вот и получается, что «пришила».
— Что он был за человек?
— Он был изначально практик. Много построил в Гомеле. Главная улица этого города из его зданий. Но когда мы окончили аспирантуру, в Институте сооружений ему сказали, что могут устроить только меня, двух Жоголей будет много, а мужу надо идти в Институт истории теории. То есть моя карьера фактически разрушила его карьеру. Другой бы после этого меня возненавидел, а он все воспринял спокойно. Очень любил меня.
Прожили мы с ним 52 года, без серьезных ссор, даже слова «дурак» никто никому не сказал.
В 1956 г. окончили мы аспирантуру, а в 1957-м у нас родился сын Андрей, который тоже стал архитектором. Получается, я всю жизнь с архитекторами была, вплоть до того дня, когда шесть лет назад мужа не стало.
«Молодежь меня держит»
— Как изменилась ваша жизнь после распада Советского Союза?
— Весьма тяжелый период. Все было приостановлено. Прикладное искусство перестали покупать. Гобеленовая фабрика в Решетиловке, где лет 200 мастера ковры ткали и где я производила описанные работы, — все рухнуло. Металл порезали, сдали. И до сих пор ничего не восстановлено.
Получала пенсию в 49 грн. Как было выжить?
Очень помог мне Музей Великой Отечественной войны. Я тогда увлекалась батиком (росписью по шелку) и стала батики делать для них. В месяц по 5—6. Я, кстати, первая, кто осваивал этот метод в Украине.
Сейчас оплата плохая. По-моему, Министерство культуры не понимает, что такое искусство. Тем не менее жизнь продолжается.
В прошлом году сделала последний гобелен. И сказала, что больше за них не возьмусь. Не потому, что мало платят. (В мастерской находится 27 произведений.) Просто лучше уже не сделаю. Но я пишу книги, статьи, рецензирую. Уже четыре года преподаю в Институте декоративно-прикладного искусства им. М. Бойчука.
— Ваше потомство радует вас?
— Безусловно. В детстве Андрей хотел стать летчиком. Но когда пришло время определяться с профессией, я его отговорила. Он стал ходить в Союз архитекторов на подготовительные курсы, а затем поступил в Художественный институт. С отличием его окончил. В какой-то момент после успешной работы отошел от объемной архитектуры и теперь занимается большими промышленными выставками.
У меня изумительные невестка и внучка! Анна, жена сына, строгая, но справедливая. Такая себе железная леди. Мы с ней в очень хороших отношениях. Внучке Елене почти 21 год. По характеру чем-то на меня похожа. Оканчивает университет, успешно учится на менеджера. Я даже не знаю, что это такое.
— На покой еще не хотите?
— Наталья Борисовна Чмутина начала болеть, когда перестала работать. Учитываю ее опыт. По утрам, конечно, тяжело вставать. Тем более что онкологическое заболевание давит. Я под меднаблюдением. Но говорю себе: «Не прикидывайся! Тебя ждут!» Знаю, что перед студентами выглядеть должна хорошо, и говорить, и помогать. И молодежь меня держит!
Справка «УИКЕНДА»
Людмила Евгеньевна Жоголь родилась 23.05.1930 г. в Киеве. Окончила Львовский государственный институт прикладного и декоративного искусства (1954). Работает в области декоративно-прикладного искусства (художественный текстиль).
Основные произведения: гобелены «Зимний Киев», «Киеву — 1500» (1982); «Шевченковский край» (1988); «Цветы Украины» (1994); «Золотые холмы Киева» (2000); соткано более 200 гобеленов для интерьеров, в том числе гостиницы «Киев», Киевского горсовета, посольств Бразилии, Греции, Австрии, Кабинета Министров.
Член НСХУ (1960). Кандидат искусствоведения (1965). Народный художник Украины (1994). Действительный член Украинской академии архитектуры (2000). Награждена орденом княгини Ольги (2000), Почетной грамотой Президиума ВС УССР (1980), медалью.
