«Папа, почему я не похож на тебя?» — спрашивал в детстве Александр Рог у своего светловолосого отца-великана, командира воинской части, в прошлом летчика-фронтовика. Отец почему-то мрачнел от таких вопросов. Всякий раз он хмурился, смотрел в сторону и молча трепал чернявые вихры сына.
В юности Александр подолгу изучал свой паспорт. Там местом рождения значился городок Севлюш, расположенный в Закарпатской области, в двух километрах от венгерской границы. Ныне он называется Виноградово. «Я не мог понять, откуда появилась эта запись, — вспоминает мой собеседник. — Все мое детство прошло на севере России, в военных городках: сначала под Архангельском, где размещался аэродром бомбардировочной авиации стратегического назначения. Затем отца перевели командиром летной части в заснеженный городок Кемь той же области. Отец никогда не служил на юге, во всяком случае никогда об этом не рассказывал, хотя был человеком открытым и не раз охотно вспоминал свое боевое прошлое».
На дне памяти Александра всегда таились какие-то хотя и отрывочные, но необыкновенно яркие воспоминания. Грезилась красивая церковь с куполами, горы, цветущие сады, изгиб реки, в прибрежных зарослях которой они скрывались от кого-то с младшей сестренкой Наташей.
Однажды, уже взрослым, Александр твердо решил покончить с этой томившей и не дававшей покоя раздвоенностью. Он предложил другу составить ему компанию — поехать в Виноградово.
Добирались с пересадками. Когда минули Львов, на одном из вокзалов товарищ удивленно заметил: «Чем ближе подъезжаем, тем больше людей, похожих на тебя».
В Виноградово обнаружили несколько церквей. Но Александр безошибочно узнал одну из них и дом напротив. Увы, обитатели дома, купившие его в 1956 году, не смогли объяснить, кто проживал здесь раньше. Вспомнили только фамилию семьи — Бондарь.
Но память начала просыпаться. Она опознала еще один громадный, теперь пустующий дом, возвышающийся на горе. Зайдя в него, Александр безошибочно отыскал комнату, где стояли кровати его и сестры, окно, через которое они с младшей сестрой от кого-то убегали на Тису, где прятались в камышах. Вспомнил он и черную гору — застывший вулкан. Благодаря его пеплу, оставшемуся в земле, Виноградово веками славилось виноградом и чудесными сливами.
Местные жители объяснили киевлянам, что раньше в пустующем задании размещался детдом. После долгих расспросов удалось найти старика, который когда-то директорствовал в этом приюте. Однако старик на все вопросы недоуменно пожимал плечами. Когда же юноши, попрощавшись, направились к калитке, он неожиданно остановил их и поведал что знал.
Рассказал лишь потому, что отец Александра — родной по крови — был близким другом директора детдома. А тот, который усыновил их с сестрой и вырастил, дал свою фамилию, строго соблюдал тайну усыновления, в советские годы не подлежащую разглашению. Усыновители оставляли свои неверные координаты, и связь с прошлым миром и кровными родственниками, если таковые имелись, у приемышей обрывалась навеки. У Александра это случилось на пятый год его жизни.
Второе рождение
Оказалось, что родной отец Александра был настоятелем греко-католической церкви — именно той, которая чудом сохранилась в памяти. После его смерти и смерти матери, которая от горя не намного пережила мужа, шестеро их детей были отданы в детские дома.
Александр вскоре отыскал своих вновь обретенных братьев и сестер. Они сообщили, что у кого-то из родственников имелось даже завещание, написанное отцом для младшего из сыновей — то есть для него. Но письмо найти не удалось. Так в 28 лет Александр узнал, что предки его — потомственные священники, и дед и прадед окончили ужгородскую семинарию. Причем прадед его — священник Кирилл Сабов — первым издал грамматику русского языка для закарпатцев.
С тех пор во всех послужных анкетах, часто заполняемых в советское время, которые могли повлиять на судьбу, Александр в графе «происхождение родителей» указывал «служащие». И это по большому счету не было ложью: два его любимых отца всю свою жизнь верно служили: один — Богу, второй — Родине.
Стрельба по спутникам
В Киев Александр Рог приехал 12-летним, когда приемный отец был демобилизован по хрущевскому сокращению армии в 1961 году. Естественно, после окончания школы он, не раздумывая, подал документы в высшее летное училище — тогда все мальчишки мечтали стать военными. Но медкомиссия отыскала досадную близорукость. Пришлось поступать в Киевский политехнический институт. Окончил его с отличием. После аспирантуры КПИ два года работал на радиоэлектронной станции в Казахстане в системе закрытого Головного технического предприятия (уже в то время в СССР использовались мощные излучающие устройства, нацеленные в космос). Затем вновь вернулся на кафедру КПИ. Обзавелся семьей, появились две дочурки. Чтобы содержать семейство, работал на нескольких ставках. Но не складывалось с уже готовой кандидатской диссертацией, вернее — с допуском к ее защите.
Каким-то образом руководство кафедры прознало о «поповском» происхождении и под этим предлогом в течение нескольких лет тормозило защиту. Когда чаша терпения переполнилась, а это был уже 1991 год, Рог ушел из института. На волне перестройки его семья за компанию с несколькими своими друзьями обратилась с заявлением на выезд в Америку. Шансы на положительный ответ были достаточно высоки — тогда существовало несколько программ со стороны иностранных греко-католических общин.
Европейская страница
Но неожиданно семья Рогов вместо Америки оказалась во Франции. После ухода из института Александр организовал при одном из кооперативов конструкторское бюро, где чертежи создавались с помощью компьютеров и западных программ.
Одно из изобретений Александра — станок с доныне непревзойденными техническими характеристиками, экспонируемый на выставке в Киеве, заметили представители французской компании и предложили автору двухгодичный контракт.
«Если хотите сделать свою жену несчастной, отвезите ее на полгода в Париж, а затем возвратите домой, — говорит Александр Иванович. — Вскоре моя офранцуженная супруга, выходя у нашего коттеджа из личного «Ситроена», уже просила поднести пакет с продуктами от багажника до крыльца. На что я отвечал, что вскоре ей снова придется таскать сумки и авоськи через весь Киев».
Так оно и случилось. По возвращении в Киев Ольга Ивановна даже плакала, истерзанная толпой в переполненном транспорте. Некоторое время она по европейской привычке, заходя в киевский трамвай, здоровалась с пассажирами. Однако те в ответ лишь награждали ее недружелюбными взглядами, видимо полагая, что она сбежала из известного медучреждения.
Контраст был настолько разителен, что когда неожиданно из американского посольства пришел положительный ответ на их двухлетней давности запрос, долго не раздумывали — собрались и уехали в неизвестность всей семьей. Александру тогда было 45 лет.
Заокеанский марафон
Борьба за существование в Америке длилась 15 лет. Семья Рогов вышла из нее победителем. Только не смогли превозмочь тоску по родине.
Украинский инженер и изобретатель начинал свою карьеру в Новом Свете с должности работника прачечной и заправщика молоковозов, когда приходилось по 12 часов ночной смены лазить по обледенелым металлическим настилам. Уставал до изнеможения, но это позволяло содержать семью и оплачивать учебу жены в местном юридическом институте (до отъезда Ольга Ивановна работала юрисконсультом завода «Большевик», а затем адвокатом в Киевской адвокатуре). Начал Рог с минимальной зарплаты — 5 долл. в час. Но уже через несколько лет доказал свою состоятельность. Он выполнял проекты с помощью программы, которая способна заменить не один десяток конструкторов, работающих у традиционных кульманов. Достаточно сказать, что его зарплата составляла в тот период 67 долл. в час.
Конечно, очень уставал. Ежегодно в командировках по Америке наматывал по 80 тыс. км. В таком режиме работал 5 лет. Четырежды менялись места работы, расположенные в различных штатах, четырежды покупались и продавались дома. Получили американское гражданство. Ольга Ивановна стала преуспевающим адвокатом. Как раз в день их серебряной свадьбы Александру Рогу поступило два предложения из крупнейших компаний. Выбор был сделан в пользу «Вестинхаус» со штаб-квартирой в Питсбурге (штат Пенсильвания). Компания выполняла заказы, в том числе и для Пентагона. Инженер Рог был участником нескольких проектов, в частности занимался усовершенствованием механизма торможения, вернее — улавливания боевых самолетов при посадке на палубы авианосцев.
На вопрос, какая страна готовит лучших инженеров-механиков, Александр Рог ответил: «Идеальными считаются выходцы из Советского Союза, очень ценятся выпускники индийских вузов. Но беда в том, что система взаимоотношений в американских компаниях зачастую ограничивает их возможности. Решение принимает руководитель группы, назначенный далекими от техники и науки владельцами компании не по способностям, а по умению преподнести себя. Все работают не на результат, а на собственную репутацию. Я никогда не хотел и не мог заставить себя жить по таким правилам. Всегда было ощущение, что я нахожусь на заработках, и очень хотелось домой».
Мечта о возвращении в Киев стала осуществимой, когда выросли дети. Младшая Аня окончила университет MacGill (Монреаль, Канада), там же и работает. Старшая Юля после окончания Йельского университета (США) живет и работает в Москве, в международной компании UBS (Объединенные банки Швейцарии).
О решении вернуться в Украину и о том, что продают свой великолепный дом стоимостью 200 тыс. долл. в ухоженном городке Моррисвиль (шт. Северная Каролина), не сообщали знакомым до последнего момента. Во-первых, это не могло уложиться в американских головах. Во-вторых, в компании его могли принять за украинского шпиона, как это нередко происходило с другими сотрудниками, возможно, и не без оснований.
Словом, распродав и раздарив большую часть имущества, самое ценное погрузили в контейнер, перебрались в Киев и в пригороде купили приличный дом.
Сказочный виноград
Как же их встретила долгожданная родина? Точно так, как и после Франции. Время будто остановилось, словно и не было последних 15 лет. Первые приметы отечества обнаружились уже в Одесском порту: контейнер с вещами был переполовинен, исчезло кое-что из автомобиля.
Сегодня Александр Иванович обучает украинских конструкторов работе с компьютерной программой SolidWorks. Но багаж знаний, накопленный за сорок лет научной работы, в сущности остается невостребованным. Не нужны и его изобретения, запатентованные и в Украине, и в США. Одно из них — экструдер, сулящий огромные прибыли тем, кто потрудится вникнуть в уникальность данного агрегата.
Ольга Ивановна тоже работает по специальности — много и тяжело. У нее, как и после Франции, трудный период адаптации. Лучше всего ее понимает младшая дочь. Приехав из Канады в гости, она поняла, что жить здесь теперь не сможет: «Тут люди плюют друг другу под ноги».
Когда становится особенно грустно от отечественного беспредела, в том числе и политического, которое столь заметно свежим взглядом, Ольга Ивановна умоляюще смотрит на мужа: «Саша, может быть, вернемся обратно, ведь нам, гражданам Америки, это ничего не стоит — достаточно взять билет».
Но Александр Иванович, как когда-то его отец-полковник, смотрит в сторону и хмурится. Затем начинает утешать, искать компромисс: «А может, поедем в Кемь или Архангельск? — с надеждой произносит он. — Там снега нетронутой белизны. А еще лучше — в Виноградово. Купим домишко у церкви, у той, где когда-то служил мой отец. Там самые сладкие в мире сливы, там сказочный виноград…»
