Садясь в маршрутку, я стараюсь занять место сбоку от водителя — чтобы углубиться в чтение и не отвлекаться на передачу оплаты за проезд и сдачи находящимся сзади. Но в этот раз я «отвлекся» сразу. Да так, что пропустил свою остановку. И не единожды.
Поразил меня даже не внешний вид водителя (описывать не стану — можете оценить по фотографии), а россыпь конфет рядом с его кабиной, вазон с цветком у лобового стекла и настенные часы под потолком. Сладости лежали среди такой же россыпи купюр, переданных за проезд. И поскольку водитель отсчитывал сдачу исключительно на остановках (как и положено по правилам), то таким образом как бы демонстрировал доверие к зашедшим. Конфеты же выдавал в нагрузку к сдаче.
«А это к чему?» — удивилась пассажирка, зашедшая последней. «А это, милочка, чтобы вы еще раз ко мне вернулись», — ответил водитель и тут же завел беседу: «Вот, скажите, если бы шеф встречал вас на работе чашечкой кофе, а не смотрел бы исподлобья за опоздание, вы бы приходили сами на 5 минут раньше?»
Получив положительный ответ, наш герой еще раз громко — чтобы услышал весь таксобус, отметил: «Какая очаровательная»! И предложил ей присесть на кожух двигателя: «Он специально белой материей обшит, чтобы люди видели, что стерильный».
— Надо же людей делать как-то добрее, — обратился он уже ко мне, почувствовав интерес к своей особе. — Ведь эти палатки (указывая на агитпункты кандидатов в мэры) народ только ожесточают. А люди ведь все — внутри прекрасные. У кого-то сегодня «магнитные бури». Кому-то просто испортили настроение. И пошла цепная реакция — вот и останавливаю ее. Есть, конечно, и такие, что если ни с кем не поругаются, ночь спать не будут. Так пусть я буду этим громоотводом, чтобы зло дальше не ширилось.
— Вы, да еще в этом облачении, напоминаете типаж некого водителя-философа из фильмов о начале XX века. Хотите соответствовать образу того времени?
— Скорее — нравам того времени… Да и сам маршрут («84», или — официально — № 546. — Авт.) обязывает к высоким чувствам: Бульвар Дружбы народов, гостиница «Мир», гостиница «Дружба»!
«Не дрова везу, а ноты»
Но именно у гостиницы «Дружба» случилась неприятность. Из-за столкновения двух грузовиков, перегородивших полосу движения, пришлось высадить одну бабульку повышенной возбужденности на остановке, а не за метров 20 до нее, как она просила (хотя по правилам остановка маршрутного такси в пределах 100 м до остановки общественного транспорта разрешена только на самой остановке).
«Ты что, идиот?!!», — воскликнула бабушка, нервно записывая ФИО водителя (запомним его и мы — Александр Владимирович Остапенко, хотя коллеги, с которыми удалось пообщаться на конечной, зовут его «дядя Саша»). «Я не идиот. Извините, пожалуйста», — лишь ответил дядя Саша и так в расстроенных чувствах молчал целых секунд пятнадцать.
— Люди ведь, как ноты — под каждого надо подстраиваться. А я по 600 человек в день вожу — не всегда удается. Это политики людей такими делают. Вот некоторые думают, что я конфеты раздаю от какой-то партии, и тут же начинают возмущаться: «А чому ви на російській мові агітуєте?» А я объясняю, что не на «российской», а на русской — подойдите к фундаменту Десятинной церкви. Что там на камне начертано: «Отсюда есть пошла земля русская…»
И это один из бесчисленных поводов начать очередную лекцию об истории Киева. Так в начале маршрута пассажирам довелось услышать о похороненных в Киеве граф-адмирале Путятине, совершившем несколько кругосветных плаваний и адъютанте Кутузова Кайсарове.
— Будь я учителем истории, меня бы выгнали после первого урока — сейчас принято этот период истории вычеркивать. Но мы же киевляне! Они — чьи фото висят на этих палатках — все хотят быть мэрами. Так для того чтобы мы могли устроить им экзамен, мы сами должны знать о своем городе!
— А вы киевлянин?
— С Мышеловки. Знаете, почему этот район так называется? В 1651 году здесь казаки Хмельницкого заманили войско польского гетмана Радзивилла в западню. Здесь жили мои дедушка Афанасий и бабушка Марфа. Да в самих этих именах дух истории Киева!
В Киеве штабс-капитан Нестеров совершил первую в мире «мертвую петлю». А в 1913 году во время первого группового перелета под его руководством (Киев—Нежин—Киев) киностудия «Экспресс» осуществила первую киносъемку с высоты 1500 метров.
А кто был первым на Руси художником, писателем, врачом? Киевляне Алипий, Нестор, Агапит. Почему же наши медики дают клятву Гиппократа? Да, в конце концов, первую в России ТЭЦ (да еще работающую на торфе) построил киевлянин Алексей Котомин. А Надежда Дурова — ведь это она прототип героини фильма «Гусарской баллады». В основу легла часть ее «Записки кавалерист-девицы». Памятник Дуровой стоит в Татарстане, а мы эту историю вычеркиваем.
Вот и получается, что когда Шевченко пишет «Дурні та гордії ми люди…» — это хорошо, а когда Тальков поет «Не дураки мы, а гении» — это плохо.
Вы вспомнили о шоферах начала XX века. А вы знаете, что введение таксомоторов в Киеве было приурочено к открытию Всероссийской олимпиады 1913 года. Было закуплено 20 автомобилей «Хорьх».
Я, конечно, не против технических заимствований с Запада, но перенимать-то нужно с умом (в этот момент дядя Саша начинает декламировать басню дедушки Крылова «Обезьяны», которую перебивает просьба остановить на улице Стельмаха). «Пожалуйста, остановка писателя Стельмаха», — объявляет водитель и продолжает столь же громогласно: «Я, правда, не знаю, что он написал. Но лучше бы он что-то сделал для людей полезное. Вот, к примеру, Мечников — изобрел промышленный способ получения кефира, Склифосовский — методику создания искусственного сустава. Пирогов — гипсовую повязку, инструмент для резки костей».
Аристократическая мойка
— Я прекрасно понимаю, что своим поведением часто вызываю улыбки. Но это все-таки лучше, чем ненависть, которую культивируют в палатках (в этот момент Александр Владимирович широким жестом пропускает машину, «зазевавшуюся» перед перекрестком). Вот и машин сколько стало — все нервные — надо дорогу уступать, добрее друг к другу быть. Киев от этого светлее только станет.
— А еще, наверное, от чистых машин. В вашу, как в зеркало, смотреться можно.
— Как же можно в таком городе, как Киев, грязь разводить! Почему у нас спокойно человек выбрасывает из машины пустую пачку от сигарет и не платит штраф? Почему грузовики не моют, когда они со стройки выезжают? У них там что, воды нет? Даже у нас на конечной, когда трубу прорвало, мы быстро стали автобусы мыть. А потом, я обнаружил место через дорогу, где скапливается дождевая вода. Так в дождь и мою — в белой рубашке и бабочке.
— На этот ли случай вы возите сменные бабочки? — я обращаю внимание на прозрачный пакет с бантами у водительского сиденья.
— А еще сменную рубаху, жилетку и… постель. Когда в выходной людей мало, приходится работать до ночи и спать в автобусе. Судите сами: я поднимаюсь в 4.30, а в 6.30 уже выезжаю на маршрут. Если заканчиваю в 23.30, то на последнюю маршрутку уже не успеваю (другой транспорт от нашего АТП не идет). А на такси до дома — 30 грн. Таких денег я себе позволить не могу. Надо же и за квартиру заплатить, и детям помочь, и за интернет… Я одних только конфет каждое утро на 8—10 гривен покупаю!
— С конфетами ясно. Но интернет-то водителю маршрутки зачем?
— А откуда я информацию черпаю?
— Насколько я понимаю, и наряды ваши недешево стоят.
— Здесь как раз затраты минимальные. Рубашки — офицерские из секонд-хенда. Очень удобные, кстати, для водителей: куча карманов — и для мобильника, и для крупных купюр, и для чего угодно. Рубаха такая всего три гривни стоит. Смокинги, фраки, брюки с лампасами — оттуда же. Так что семейный бюджет не страдает. К тому же я не один кормилец в семье. Жена — консьержка. Раньше, правда, получала совсем другие деньги на заводе (она техник-электронщик). Но завод искусственно обанкротили. Теперь там супермаркеты какие-то. Зять неплохо зарабатывает столяром. Но ему надо кормить большую семью — наша дочь Екатерина полтора месяца назад Ульяну и Полину родила. И Илье — три года. Его мы в честь Ильи Муромца назвали, который, кстати, тоже в Лавре похоронен. Теперь представляете, шлепаю время от времени самого Илью Муромца! Потому что сказано в Библии, что нелюбящий отец свое дитя не порет.
— Вы верующий?
— И даже хожу в ту церковь, что строил. На Батыевой горе рядом с конечной 3-й маршрутки, на которой я раньше работал. Там на углу Докучаевской и Огородней, когда батюшка храм начал строить, мы с ним кувалдами бэушные кирпичи дробили. Теперь я, конечно, работаю далековато от этой церкви, но отец Вячеслав такой проповедник, что к нему на службу за три моря примчишься.
Правда, как только батюшка церковь построил, у него тотчас землю решили и отобрать. Уму непостижимо — раньше князья у монахов брали благословение перед всяким делом, а сейчас церковь должна разрешение брать у государства! И так со времен февральской революции — посмотрите на фото провозглашения УНР — я там ни одного священника не нашел, кто бы это благословил.
— Вы по образованию часом не историк?
— Насчет образования подписку давал о неразглашении. Да и не поймут люди сейчас…
— Но в отделе кадров трудовая книжка лежит же.
— О чем вы говорите! Давно уже можно работать и по трудовому соглашению. Да и дубликат трудовой для кое-кого — не проблема. Вы напишите, что с начала 90-х работал таксистом. Так вот, у нас парк был на восемь этажей: 1200 такси и 80 микроавтобусов. Теплое помещение. Его тоже искусственно обанкротили, чтобы помещение забрать. Все это сверху делалось…
Я и сейчас мог бы вернуться на большую зарплату в такси (кстати, знаете какая любимая картина таксистов? «Грачи прилетели»!). Но кто же людям правду скажет? Ведь сейчас все против людей — и телевизор, и газеты. Даже в школах детей настраивают против ценностей родителей.
На этих словах я попросил Александра Владимировича Остапенко выпустить меня на бульваре Леси Украинки. Выходя, услышал начало лекции о том, что настоящая фамилия писательницы — Косач и что Косачи вели свой род от основателей Герцеговины…
