О своем, о всеобщем
Автор: Катя Петровская
Название: «Мабуть Естер»
Язык: украинский перевод с немецкого
Жанр: документальный семейный роман
Издательство: Черновцы: «Книги-XXI», 2015 Объем: 228 с.
Оценка: 6
Где купить: сеть магазинов «Книгарня «Є»», www.book-ye.com
Новость о том, что Катя Петровская стала лауреатом престижной немецкой премии имени Ингеборг Бахман, два года назад оказалась сенсацией сразу в нескольких отношениях.
Во-первых, Петровская написала свою дебютную книгу на неродном для себя немецком. Причем сделала это принципиально, по ряду резонных соображений. Во-вторых, удивились те, кто вроде меня знакомы с Катей больше чем полжизни. Дочь известного киевского литературоведа Мирона Петровского, последние пятнадцать лет живущая в Берлине, сделала себе имя журналистскими публикациями в немецкой, российской и украинской прессе, однако о ее литературных трудах знали лишь немногие посвященные. Наконец, в-третьих, те, кто прочел книгу Vielleicht Esther в оригинале, были восхищены достоинствами этого текста. Теперь их могут оценить и отечественные читатели: роман Петровской вышел по-украински в переводе Юрко Прохасько и стал одним из самых заметных событий недавнего Форума издателей во Львове.
В этой книге есть Берлин и Варшава, Вена и Краков, Париж и Москва, Лодзь и Калиш, Маутхаузен и Освенцим
«Мабуть Естер» — книга-парадокс. Автор, родом из Украины, воспитанный на русской культуре, написал на немецком языке книгу о поисках в Польше следов своей многочисленной еврейской родни. Таких удивительных переплетений и неожиданных сопоставлений в романе великое множество. Петровская рассказывает о вполне заурядных (за редким исключением) судьбах своих дальних и близких родственников — педагогов, инженеров, аграриев, музыкантов, филологов. Но через эти судьбы проявляется целый ряд ключевых событий европейской истории ХХ века — две мировых войны, сталинский террор, голодомор, холокост, закат СССР, рождение объединенной Европы.
В этой книге есть Берлин и Варшава, Вена и Краков, Париж и Москва, Лодзь и Калиш, Маутхаузен и Освенцим. И, конечно же, Киев. Именно там 29 сентября 1941-го прабабушка Петровской, которую в семье называли не иначе как «кажется Эстер», потому что никто не помнил точно ее имени (отсюда и название романа), на тяжелых больных ногах вышла из своей квартиры, что по улице Энгельса, 11, ныне снова Лютеранской, и вежливо спросила у эсэсовцев на идиш, думая, что говорит на немецком, куда ей следует идти ввиду объявления «Все жиды города Киева и его окрестностей должны явиться…» По словам свидетелей этой сцены, ее застрелили на месте. Начинаясь на берлинском вокзале, книга заканчивается рядом с роковым местом, в киевских Липках, среди улиц, ранее носивших сплошь немецкие названия (Маркса, Энгельса, Либкнехта, Люксембург), там, где появились на свет родители Петровской. «Мабуть Естер» — еще и роман-путешествие, роман-возвращение, причем возвращение, избежать которого невозможно — в финале об этом говорится напрямую. В этой книге вообще очень много прямоты; именно прямоты, а не простоты, искренности, но не сентиментальности, подлинного чувства, но не спекулятивной чувствительности. В ней есть то, чего катастрофически не хватает большинству фигурантов «сучукрлита»: личность, слог, интонация, культура.
Наконец, важно, что это книга написана профессиональным филологом (еще в 1999-м Катя защитила в Москве диссертацию по творчеству Ходасевича). Нет-нет, никакой сухой академичности — речь о том, что Петровская вытягивает смыслы из фонетических ассоциаций, из языковых коннотаций, из того рутинного словесного шума, в котором расслышать неожиданное и важное способно только исключительно чуткое ухо.
