Салют и шнурки: 5 эпизодов из детства на Голосеевском

Как мальчику стать ефрейтором, устроить сюрприз для родителей на утреннике и нафантазировать во время похода за шнурками? Киевлянин Геннадий Сергиенко рассказывает о пяти ярких эпизодах из детства в Голосеевском районе.

До семи лет я жил в Московском (теперь Голосеевском, а до того Кагановическом) районе Киева, или просто Сталинка. Лет в 5-6 я умудрился сбежать из книжного магазина на улице Батюка, где работала моя мама, отправился на автовокзал и сел на рейсовый автобус на Обухов. Хорошо, что мне не нашлось места, и бегающего по салону ребенка быстро обнаружили и отправили в отделение милиции на автовокзале, где меня и нашла мама. Фамилию свою по причине картавости я назвал как «Сеиенко», но улицу «Овенскую» (Ровенскую) милиционеры узнали. То, что я перепутал номер дома с номером квартиры, большого значения не имело. Хотя такого номера дома не существовало, я от души поиграл на коммутаторе.

С другой стороны Васильковской улицы, напротив нашей четырехэтажки был частный сектор. И как-то там началась большая стройка. Я опять умудрился сбежать и сесть в асфальтоукладчик, где меня, хоть и не скоро, обнаружила бабушка. На стройке мы с ребятами играли от души. У нас был заводила постарше, который всем отличившимся присваивал воинские звания. Тогда-то я их и выучил. Одному мальчику, который подрался с местными, присвоили звание ефрейтора, а потом и младшего сержанта.

В детском саду на улице Бубнова в канун Нового 1970 года мы с лучшим другом по имени Вася Цируль устроили сюрприз для родителей на праздничном утреннике. Бубны, которые мы держим (я — в первом ряду справа, Вася — слева), были с секретом: под бумажной оболочкой пряталось конфетти. Задача была такой: сначала нужно было сделать два обманных движения, прикасаясь пальцем к мембране, а на третий раз проткнуть бумагу и рассыпать конфетти в воздухе. Сюрприз удался — все родители были удивлены неожиданным салютом.

Билеты на новогодние елки распределялись у родителей на работе. Больше всего мне запомнилась одна в Октябрьском дворце. Сам дворец был шикарен: старинное здание с мраморными колоннами и лестницами, лепным потолком и большими хрустальными люстрами. Детей в фойе было множество — в центре привлекала внимание большая наряженная елка, играла праздничная музыка, возле незатейливых игровых автоматов стояли шумные очереди, а массовики развлекали детей подвижными играми. Как раз возле меня один из таких массовиков зазывал ребят сыграть в догонялки. Он разделил подошедших детей на две команды, и я очутился во главе одной, став, таким образом, капитаном. Но оказалось, что в нашей команде было на одного человека меньше, и массовик, взяв за руку проходившего мимо мальчика, поставил его передо мной. Затем выдал каждому капитану по пластмассовой клюшке и шайбе и объяснил простые правила игры: надо было обежать конус, находящийся метрах в пяти-шести от нас, поддевая шайбу клюшкой, а затем передать клюшку следующему игроку. По сигналу оба капитана бросились наперегонки. Наш немного поотстал, и когда он вернулся и передал мне клюшку, я сильно ударил по шайбе и догнал ее уже возле самого конуса вместо того, чтобы каждый раз толкать ее на несколько сантиметров, теряя драгоценное время. Это не было запрещено правилами, ибо самое главное было побыстрее пробежать расстояние, не потеряв при этом шайбы и головы. Оставшаяся часть нашей команды последовала моему примеру, и мы победили с большим отрывом. Массовик торжественно объявил победителя и подарил приз — настольную игру — капитану команды. Мне до того стало обидно, что я запомнил эту несправедливость надолго. А через много лет, в конце 80-х, когда культурные учреждения перешли на самоокупаемость и елки стали платными, а я чудесным образом сам стал работать в том же дворце, каждый ребенок, принимавший участие в игре, даже из проигравшей команды, получал пусть копеечный, но подарок.

Семейная легенда

Град стольный, там на Сталинке родился я нормальненько,
И рос вполне смышленым пареньком.
В семье я был влиятельным, в пять лет самостоятельно
Решил купить я парочку шнурков.

Слыть бедным было не с руки: копейка — спички, две — шнурки,
Три — газировка в лапаный стакан.
И папа, мама, баба, дед гордились, глядя мне вослед,
Когда в галантерею поскакал.

Там очередь — народу жуть, к прилавку мне закрыли путь,
Я прыгал, задирая кверху нос.
Но были в жизни чудеса, потратив с лишним два часа,
Я все же те шнурки домой принес.

Отец мне: «Где ж ты был, злодей?» «Я, папа, все скажу, не бей,
Напали в магазине на меня.
Забрать хотели двушку ту, но спрятал я ее во рту,
И простоял, как партизан, полдня».

Включилась мама в разговор: «Приметы?» «Этот страшный вор
Был в красной кепке, розовом пальто».
Засомневалось полсемьи: «Да врет он, хлебом не корми,
С одеждой что-то явно здесь не то...»

Но баба за меня горой: «Ты честен, внучек, и герой,
В окно смотри — не тот ли парень там?»
Смотрю — парнишка далеко, догнать старушке нелегко:
«Да, это он», но я не рассчитал.

Бабуля парня замела, с его папашей привела,
Меня ведут «бандита» опознать.
Я упирался, как бизон: «Коль без веснушек, то не он»,
И быстро забирался под кровать.

Краснела вся моя родня и извинялась за меня,
А я шнурки в ботинки заправлял.
Вот так легенда родилась, а я узнал творенья власть,
И с детства небылицы сочинял.