Каким был еврейский Киев, когда и с чего в украинской столице начался еврейский ренессанс? Зачем подольский мальчишка учил идиш и что делали киевляне в Биробиджане? Геннадий Сергиенко вспоминает свое детство и молодость.
Дедушка с бабушкой жили на Подоле, и у них был свой тайный язык. Когда они разговаривали друг с другом, то нередко на него переходили, и хотя там попадались русские слова, общий смысл оставался непонятен. Мама этот язык понимала, но не умела говорить, а тетя, ее младшая сестра, не понимала вовсе. Что уже говорить обо мне?
Но однажды на каникулах я попросил бабушку научить меня этому языку. Достал тетрадку, терпеливо записывал необычно звучащие слова и их перевод на русский. Я тогда еще не знал, что язык этот назывался «идиш». И для бабушки, и для меня он был просто еврейским. Дедушка переписывался на идише со своими дальними родственниками, которые остались жить в родном местечке. Было интересно смотреть на эти необычные карлючки, нисколько не похожие на русские буквы. Только конверты были подписаны по-русски.
А через несколько лет в дополнение к другим интересным явлениям в советской жизни начался еврейский ренессанс — возрождение культуры на идиш. Хотя чаще это напоминало стилизацию под еврейскую культуру, ибо большинство евреев языка не знали, за исключением нескольких слов и фраз. Однажды в магазине «Мелодия» я приобрел пластинку оперы «Черная уздечка для белой кобылицы» Еврейского музыкального театра.
Принес послушать бабушке и дедушке. Каково было мое удивление, когда ни бабушка, ни дедушка не смогли понять ни слова! Тогда я дал дедушке почитать обложку, где кроме русского, была аннотация на идиш. Он тут же начал читать и переводить. Вероятно, дело было в пении, ведь и в ариях на русском языке далеко не все понятно на слух. А тут в Киевский драматический театр им. Леси Украинки приехал этот самый Еврейский камерный.
Ажиотаж был еще тот. Билеты распродались моментально, а задолго до начала спектакля театр был буквально окружен безбилетными жителями с пятой графой, которые неизвестно на что надеялись, вероятно, на чудо. Особенно выделялся в вестибюле юный рыжий молодой человек под два метра ростом, который заглядывал в окошко высоких запертых дверей и кричал: «Пустите, тут все свои!»
Тогда на долгожданный праздник еврейской культуры я не попал, но в скором времени в Октябрьском Дворце, где я работал, начались выступления вновь созданного Киевского еврейского театра. Естественно, я мог пройти в зал без билета, но с сочувствием смотрел на группу еврейской общественности, которая толпилась возле черного хода. Когда я вошел в вестибюль, они бросились ко мне с просьбой пройти вовнутрь. Один импозантный мужчина достал и предъявил паспорт на имя «Юдинов», чем приятно удивил всех присутствующих, а потом, чтобы добиться двойного эффекта, он достал второй паспорт уже на имя «Бальзак».
Я вспомнил свое топтание возле театра Леси Украинки и под свою ответственность впустил эту группу через служебный вход. А концерт тогда был замечательный: весь зал подпевал под «Тум балалайку» и другие, казалось уже забытые, песни. Правда, реплики на идиш понимал далеко не каждый, но они сами среди ремарок на русском языке создавали необходимый колорит. А вскоре по телевизору я увидел выступление музыкального ансамбля «Фрейлехс» Биробиджанской филармонии. Через некоторое время мне довелось познакомиться с его бывшим руководителем, который рассказал, что, оказывается, в ансамбле играли одни киевляне. С развитием интернета я купил словарь и самоучитель идиша онлайн, в первый день с интересом пролистал обе книжки, а потом они честно простояли долгое время на полке.
Понравилась статья? Поблагодари редакцию!
Читайте також: Бійки, знущання та крадіжки: як розважалися київські гімназисти;
Найти, растопить, размять. Детство с мороженым;
Піар, політика, мова: 12 фактів про хрещення Русі;
Танцы у буржуйки, картошка и немцы: детство в послевоенном Киеве;
Мерзнуть, не спать, кораблем управлять: детство в саду на Лютеранской;
Лимонад, просвирки, гонки: детство на Соломенке;
Со сталькой и опарышем: первая рыбалка и детство на Подоле;
Покерфейс змалечку та прогульні навички: дитинство на Борщагівці;
Грозные гицели, слободка и собаки: детство на Батыевой горе;
Лагерь с котиком и танцами: детство в Конча-Заспе;
Трамвай с «колбасой» и шикарные туфли: детство возле Прорезной.
